![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Ю.Латынина: Культурные, цивилизованные страны опять стали уязвимы перед варварами
Ю.Латынина: Хочу начать с изумительной истории, которую только что рассказал The New York Times.
Очень простая история. Белая девочка в 15 лет выкаблучивалась на видео и записала трехсекундное видео, на котором она говорит: «Я могу водить…» — и дальше добавляет — за известное запретное слово, которое начинается на букву «н», которое, собственно, используют постоянно афроамериканцы по отношению друг к другу, но которое является теперь просто символом расового угнетения. И мальчик смешанной расы — у него папа белый, мама, как я понимаю, нет. Галлиган его звали. Записал это видео, подождал. И когда девочка, спустя три года выросла и поступила в университет Теннеси, наш Павлик Морозов — он реальный Павлик Морозов, он говорит: «У меня отец… типа белая привилегия», — выложил всё это дело. Девочку из университета поперли. А статья в The New York Times просто фактически воспевает этот подвиг хунвейбина в статье, которая называется: «Расовое оскорбление, вирусное видео и расплата». То есть с точки зрения автора The New York Times, то, что произошло с девочкой, которой в самом начале сломали жизнь, выждав три года, — это расплата справедливая.
И эта статься хороший пример одного из главных итогов года, конечно, не года, а именно радикального полевения американского и мирового истеблишмента. Я бы хотел подчеркнуть именно это слово «истеблишмент». Потому что студенты-то, они реально были всегда. Весь XX век студенчество левое. Прочтите любую книгу 20-х годов или 30-х. Там будут левые интеллектуалы, левые студенты, и какой-нибудь Леон Фейхтвангер будет одобрять «московские процессы».
Это физиология, потому что молодые мальчики хотят в альфа-самцы. В обществе наших предков эта история решалась просто: они шли на войну, и те, кто не погибали, кто одерживал победу, те становились альфа-самцами. А тут на войну идти нельзя, включаются какие-то другие компенсаторные механизмы. И мальчик говорит: «Несправедливо, что эти старые, нехорошие люди, богатые всё имеют. Надо все перераспределить. И рулить этим процессом буду я».
Собственно, социализм молодого самца, он переводится: «Несправедливо, что этот старый самец имеет доступ к самкам и к блестящим штучкам, на которые можно купить самой. Я тоже хочу. Дайте мне мое».
Но это был всё социализм молодых. Не было такого, чтобы истеблишмент это поощрял. Еще интеллектуалы левые могли поощрять, а вот истеблишмент — нет.
А вот обратите внимание, что те процессы, которые мы видим в Америке сейчас и те демонстрации в поддержку BLM и периодически сопровождающиеся пожарами и погромами — это на самом деле псевдобунт. Эти люди не бунтари, эти люди — хунвейбины, они «нашисты». Они читают себя бунторями, но на самом деле весь левый истеблишмент, начиная от части мэров городов, где это происходит и кончая СМИ, они хлопают им в ладоши. И вот статья в The New York Times, которая воспевает этот подвиг Павлика Морозова, она очень хороший пример.
Это не бунт, это строительство системы инфантильного социализма. И он имеет совершенно другие социальные корни еще в начале XX века. Потому что если мы посмотрим, что было в начале XX века, то там главным движителем, конечно, социалистических идей были люмпены-интеллектуалы, был люмпен-пролетариат и немного рабочий.
Вот посмотрим, какие классы сейчас в Америке двигают его сейчас. Я вам очень рекомендую статью, которая называется «Мошенничество юридических школ» The Law school scams. Она была напечатана в Атланте в 2006 году, ее написал Пол НРЗБ. А если нет, вот у меня валялась книжка Джона Гришэма The Last Juror, которая написана по мотивам этой статьи. Суть очень простая этой статьи. Обучение в США, как известно, платное в основном. В 2006 году был принят закон, по которому де-факто любой человек может поступить в университет и понятно, что за него заплатит правительство. И понятно, к чему это привело. Образование стали получать люди, которые никогда не смогут вернуть за него кредит. В частности, размножились очень часто юридические школ, где человек поступал, брал кредит 250 тысяч долларов и даже больше и считал, что когда он выпустится из этой школы будем иметь зарплату в 150 тысяч долларов в год, что вполне реально для человека, который выпустился из Гарварда.
Но проблема заключалась в том, что тот человек, который поступил, тот троечник, он, во-первых, не учился, во-вторых, в этой школе давали абсолютно неадекватное юридическое образование, и никаких 150 тысяч никогда в жизни он не мог получить. То есть возникала просто чисто схема НРЗБ, когда школа получала деньги, потому что за человека платила государство. А этот человек с самого начала становился люмпеном и маргиналом, потому что на нем висит огромный долг, который он никогда силу качества своего интеллекта и своего образования, не выплатит.
Или он вместо юридической школы пойдет на гендерные занятия, то опять же он никогда не окупит свое образования, кроме как если при каждой компании будут созданы расовые, гендерные комиссариаты, которые будут надзирать над тем, чтобы всё было правильно.
И эта история очень хорошо объясняет некоторые особенности американских миллениалов, которые, с одной стороны, живут в абсолютно фантастическом мире, где им открыты возможности, которые несравнимы с возможностями предыдущего поколения и где некоторые из них в 20 и даже в 15 лет зарабатывают миллионы долларов. Но, оказывается, что средняя зарплата миллениала сейчас, она на 20% ниже аналогичной зарплаты бэбби-бумера в том же возрасте. Потому что миллениал позднее женится, позднее заводит детей, позднее обзаводится недвижимостью. 58% миллениалов в США имеют сбережения меньше 5 тысяч долларов. 53% миллениалов в возрасте от 21 до 37 лет получают часть денег от родителей, а 37% получают эти деньги ежемесячно. Плюс совокупных долго 80% молодых семей — 2 триллиона долларов, из них 1,5 триллиона — те самые долги за образование, которые представляют собой гигантский не обеспеченный пузырь. И в какой-то мере все происходящее в США можно описать, как попытку придать этому бесполезному образованию обеспечение. Потому что там специалисты по расовым, гендерным исследованиям объясняют корпорациям, что им необходимо иметь курсы по «белой хрупкости», как в СССР каждый завод имел при себе партком.
И этот парадокс, с одной стороны, левой профессуры, а, с другой стороны, гигантского количества студентов, которые сильно инфантильны и для которых фантастические возможности нового мира обернулись тем же, чем для избалованного ребенка непрестанные уступки его родителей, и вот эти люди, которые выбирали профессии, для которых нет рынка, — во это одна из социальных составляющих того левого поворота, который мы видим и в Америке и во всем мире и который немыслим был в начале XX века, хотя надо сказать, что частично русские разночинцы, которые, с одной стороны, получали образование, а, с другой стороны, благодаря сословным преградам не могли подняться вверх по карьерной лестнице, представляли собой некий аналог, но, конечно, не в таком масштабе. Мы знаем, что получилось из русских разночинцев.
То же самое происходит с другим гигантским классом, который появился. Это класс людей, который, так или иначе, живет на социальную помощь. Вот у Маркса были угнетенные классы, и он защищал рабочих. Теперь рабочих осталось в развитых странах достаточно мало, а те, которые есть, они голосуют за консервативные партии.
Потом были еще угнетенные народы. Это тоже был очень популярный дискурс, который развивал Коминтерн, который развивал мой любимый персонаж Вилли Мюнценберг и который очень прижился в левом дискурсе, потому что оказалось, что угнетенным народам все развитые народы должны, и никто не стал спрашивать, почему угнетенные, неразвитые народы оказались неразвитыми, а развитые народы оказались развитыми.
Теперь одна из существенных карт, конечно, которая стоит на кону в Америке, это расовая карта. Не надо переоценивать ее значение. Потому что я посмотрела: 56% американцев кубинского происхождения, которые не понаслышке знают коммунизм, голосовали за Трампа. Всего среди латиноамериканцев ему отдали голоса свыше 30%. И среди афроамериканцев от 8 до 12% по разным подсчетам голосовали за Трампа. Еще раз повторяю, это связано не только с цветом кожи, но, безусловно, это связано из тем, что чернокожие были одной из самых дискриминируемых в расовом отношении общин в Америке, но как минимум до 60-х годов. Дискриминируемые общины, у них всегда гигантские трудности. Вот Чарльз Муррей, которого я очень люблю, который изучает связь дискриминации и коэффициента интеллекта, приводит совершенно потрясающую деталь, которую я не знала. Оказывается, когда в Америке в начале XX го века начали мерить коэффициент интеллекта, то, вы будете смеяться, знаете, у кого был один из самых низких коэффициентов интеллекта? У евреев. Потому что была гигантская еврейская миграция из России в Америку. И, естественно, эти несчастные, забитые люди, которые приезжали из местечек, когда им мерили коэффициент интеллекта, оказывалось, что с ним не всё в порядке.
То же самое происходило с чернокожей общиной. И тут, чтобы не быть голословной, я буду цитировать моего любимого — я считаю, что это абсолютно гениальный экономист, философ, социолог XX века Томас Соуэлл, напомню, что он чернокожий. Он строгий последователь Милтона Фридмана. Потому что благосостояние чернокожей общины в 20-е — 60-е годы, несмотря на существующую дискриминацию, росло абсолютно опережающими темпами.
И потрясающий пример. Знаете, какая школа в Вашингтоне имела наибольший процент поступивших в университет в 1954 году? Она называлась Dunbar High School. Это была школа сегрегированная для чернокожих. Выходцы из нее были: первый чернокожий член Кабинета министров, первый чернокожий генерал, первый чернокожий федеральный судья и так далее.
Что случилось после того, как началась война с бедностью, и как людям, которые пусть были дискриминируемы, но которым начали предоставлять возможность не трудиться изо всех сил, чтобы вспрыгнуть в социальный лифт, а чтобы жить как жили. Бедность, как известно, победила. Это не моя фраза.
И страшные примеры. В 1965 году до появления системы велфера доля в афроамериканской общине людей, которые росли без отцов была 25%. Сейчас она составляет 75%. Даже та же самая Dunbar High School после того, как была введена школьная уравниловка, превратилась в обычную школу со всеми своими проблемами. И сейчас в афроамериканской общине очень низкая НРЗБ. 18% 7-классников людей, которые умеют свободно читать. Это вызвано особой внутренней культурой городов, в рамках которой ученики в школах не только отказываются учиться белым наукам, но и запрещают это делать тем, кто хочет это делать. И здесь я сошлюсь на другого блистательного социолога, на профессора Джона НРЗБ из университета Калифорнии, нигерийца, кстати. Он очень много занимался этим феноменом. Напомню, что нигерийцы сейчас самая высокодоходная группа расовая из живущих в США. Это тем более поразительно, если мы вспомним, что в Нигерии частично половина христиан, половина мусульман. И как раз те нигерийцы, которые почти поголовно все семьи становятся профессорами, врачами, математиками, инженерам, — это практически, как правило, христиане.
И когда для бедных групп населения в Америке потихонечку стал строиться квазисоциализм, и возникло отсутствии стимулов для того, чтобы рвать задницу и возник высокий уровень криминалитета, эта система стала окукливаться. И эта система стала искать виновного в этом низком уровне жизни. Потому что, естественно, если ты имеешь низкий социальный уровень и не стремишься к большему, то ты живешь гораздо хуже, чем те, кто вкалывает без социального пособия.
И я как-то говорила, что, по счастью, демократическая система устроена так, что политик, у которого что-то пошло не так, не важно, почему, проигрывает выборы. В частности, главной причиной, о которой Трамп проиграл выборы, была эпидемия ковида и абсолютно неважно, что не Трамп в ней виноват. Это очень правильный, демократический, очищающий момент. Проиграл — неважно, почему — уйди. Нового поставим.
Но, к сожалению, это правило имеет исключение. Это исключение следующее. Если экономическая ситуация в стране ухудшилась — неважно, почему, — но при этом количество людей, которые зависят от подачек, выдаваемых этим правительством увеличилось, то люди, несмотря на то, что их ситуация ухудшилась, потому что они живут на подачки, они начинают голосовать за тех, кто им дает подачки. Это прекрасно знает наше российское правительство. Этот феномен наблюдался во время выборов Рузвельта в первый раз в Америке, когда после первого срока Рузвельта экономическая ситуация дополнительно ухудшилась, но поскольку федеральное правительство учинило столько программ, которые раздавали, — в этот момент, конечно, ближе всего подошла в своей истории к тому, что неприятно наблюдала авторитарные правительства, — то, естественно, все проголосовали за Рузвельта.
Я говорила некоторое время назад, что современная Демократическая партия, у нее есть два крыла. Первое: традиционные коррупционеры вроде Хиллари Клинтон с ее фондом. Другое — вот это новая нарождающаяся волна социалистов типа Александрия Окасия-Кортес. Но в том-то и дело, что одно крыло переходит в другое, потому что после того, как внутренние американские города, как общины, которые живут на подачки, превратились в рассадник криминалитета, и в этих общинах людей не получают достаточно образования, чтобы сделать карьеру, надо объяснить членам этих общин, кто в этом виноват. И, соответственно, ответов два: либо в этом виноваты те политики, которые устроили эту систему, и этот ответ неприятный для политиков; либо в этом виноват системный расизм, и тогда давайте системный расизм… «и мы наш, мы новый мир построим», а предыдущий до основания разрушим.
Это вопрос социальных нужд и то, во что хочет верить большая прослойка людей, сидящих на пособия. Вот точно так же, как в России 30% людей всегда будут голосовать, по крайней мере, сейчас, за «Единую Россию», в том числе, потому что они сидят на подачках, несмотря на то, что эти подачки маленькие. Точно так же значительное количество людей, сидящих на пособиях, всегда будут голосовать за тех, кто им объясняет, что в их бедах виноваты другие.
И, наконец, третья важная составляющая этого полевения — это большой бизнес. Вот тот самый большой бизнес, который, казалось бы, еще в начале XX века был против профсоюзов, против левизны. Вы скажете: Как может большой бизнес выступать на стороне социальной уравниловки? Очень просто. Что нужно большому бизнесу? Низкие налоги и маленькие зарплаты. И большой бизнес в Америке прекрасно понимает, что внутри самих США решить он эту проблему не может. Соответственно, ему нужно две вещи: возможность аутсорсинга, то есть производить там, где это можно произвести дешево без всяких ненужных торговых войн с Китаем. А уж если на территории США, то руками импортированных работников и вовсе не обязательно речь идет только о мексиканцах, которые собирают клубнику, а речь идет, в том числе, об импортированных программистах. Гораздо лучше нанять русского программиста, врача-индуса, инженера-пакистанца, которые будут в три раза ответственней и будут стоить в два раза меньше, чем тот самый американец, который с долгом 250 тысяч закончил университет, ничему там не научился и считает, что ему все должны.
Я обращаю внимание, что это принципиально другая составляющая социальной левой волны. Это коалиция большого бизнеса, профессоров, студентов, живущих на пособия и бюрократов. Не надо забывать бюрократов, потому что государство всегда заполняют весь выделенный ему объем. Особенно это касается международной бюрократии. И эта коалиция слишком связана с двумя неизбывными вещами. Первое: с тем, что западное общество очень богато. А) как только общество наработало много денег, то, естественно, возникает много желающих эти деньги распределить. И Б) со всеобщим избирательным правом. Потому что это не мои слова, они прозвучали еще в XIX веке, что всеобщее избирательное право непременно приводит к социализму, потому что когда включается в действие механизм всеобщего избирательного права, то, естественно, у в вас рано или поздно побеждают политики, которые будут подсаживать избирателей на халяву и на подачки. И рано или поздно, особенно в нашем изобильном обществе количество избирателей, которые живут на пособия, становится большинство со всеми вытекающими отсюда выводами.
Но из важных вещей, которые происходят на наших глазах последних несколько лет — это, конечно, появление социальных медиа и разделение между мнением истеблишмента, которое представляют СМИ истеблишмента и социальных медиа. Обратите внимание, что больше общественное мнение — это не то, что читаешь The New York Times или слушаешь по ОРТ, и, собственно, это как раз особенно остро видно в России, потому что когда Путин пришел к власти, напомню, что первое, что он брал — он брал телевидение. Потому что он рассматривал телевидение как средство пропаганды, не как СМИ, и по состоянию на 96-й год он был прав, потому что перед его глазами был пример кампании, которую выиграли в 96-м году и избрали Ельцина в президенты без всяких дворцовых переворотов, а просто непрерывной пропагандой по телевидению. Как мне сказал один из участников тогдашней кампании: «Мы изнасиловали российский народ ради благой цели, а потом нам, конечно, при Путине это откликнулась».
И я говорила, что эта история делась просто в никуда, потому что где-то около 9 миллионов просмотрело пресс-конференцию Путина многочасовую, из них 7,2 миллионов смотрело в телевизоре, когда она была из каждого утюга. 1,4 миллиона смотрело в YouTube. А вот диалог Навального с Кудрявцевым в YouTube посмотрел 21 миллион человек. То есть эту дырку нельзя заткнуть. И в этом смысле удивительные вещи, которые происходили духоподъемные в России именно, это огромное количество расследований, которое появилось — не только расследования Навального, это было расследование о Кирилле Шамалове, расследование о третьей предполагаемой дочери президента Путина — это всё было сделано изданиями, которые еще совсем недавно не существовали, например, «Проектом», «Инсайдером», «Важными историями». Я уж не говорю о расследованиях Навального.
И обратите внимание. Откуда эта необыкновенная смелость в стране, где, казалось бы, уже все дырки были закрыты? Потому что это проекты, которые имеют принципиально другой тип финансирования. Они имеют краудсорсинг. И если раньше, соответственно, какую-нибудь «Газету.ру» или «Коммерсантъ» можно было купить, а иногда и не купить, а просто договориться с главным редактором: «Парень, ты это не публикуй», и он думал о том, чтобы не переступить красную черту, потому что: а) закроют и б) с той стороны опасность, он думал о читателях из истеблишмента, который его читает. То эти новые проекты и эти YouTube-каналы, они думают, что для того, чтобы получить деньги от аутсорсинга, они должны показать товар лицом. Грубо говоря, тупая экономическая модель. Собственно, в гораздо меньшем размере эта проблема тоже наблюдается в США, где мы видим, как традиционная пресса на наших глазах очень сильно лишилось НРЗБ, по крайней мере, по крайней мере, в глазах консервативно настроенной части населения, потому что увидели, что если Трамп пошел по воде, они бы написали, что он не умеет плавать.
ОТСЮДА
Это статья от 2 января, ещё до
В любых демократиях побеждает раздавальщик халявы (в данном случае демпартия), поддерживаемый люмпенами (в данном случае юными социалистами).
Следующие шаги, они уже происходят, и частично описаны в статье:
1. Победитель демонизирует оппонентов и отменяет многопартийную систему. Для этого им были нужны два поколения студентов-социалистов, карманные СМИ, и как апофеоз — поджог рейхстага.
2. Упраздняется свобода слова и печати — это происходит прямо сейчас. Я говорю не про твиттер и фейсбук, я говорю про переговоры с кабельными провайдерами о закрытии вещания FoxNews, об одностороннем расторжении почтовым провайдером контракта на почтовые рассылки Трампа. Бан приложений Parler. Мгновенная и тотальная зачистка информационного пространства продолжается прямо сейчас.
3. Фактически прекращается действие Конституции: Верховный суд уже отказывается принимать к рассмотрению иски о ее нарушении.
no subject
Система категоризации Живого Журнала посчитала, что вашу запись можно отнести к категории: Общество (https://www.livejournal.com/category/obschestvo?utm_source=frank_comment).
Если вы считаете, что система ошиблась — напишите об этом в ответе на этот комментарий. Ваша обратная связь поможет сделать систему точнее.
Фрэнк,
команда ЖЖ.
no subject
Отличная статья у Латыниной! И выводы твои верны.
no subject
no subject
Я тоже.