А кроме "Обозревателя" Гордона у вас есть другие источники информации? И опять эта сказка про "неизвестных" снайперов. Вы хоть в Киеве хоть раз были? Расстановку сил и георгафию представляете? Итак, Майдан и баррикады - внизу. Собственно, Хрещатик это линия между двумя холмами. От Крещатика круто вверх идет улица Институская - собственно именно на ней и гибли люди в первую очередь. Когда вы поднимаетесь на холм, то Справа стоит гостиница Украина, а слева - Октябрьский дворец, в одном квартале дальше Нацбанк, Администрация Президента, здания Верховной Рады и Правительства с редкими вкраплениями очень крутых жилых домов. По сути это правительственный район, который был нашпигован беркутом, спецслужбами и т.д. по самое не хочу. Естественно, что были и правительственные спайперы на крышах. И вот вы хотите сказать, что какие-то неизвестные люди, не особенно и прячась пришли в расположение нескольких тысяч беркутовцев, достали снайперские винтовки и в течение почти часа стреляли и в протестующих и в самих же беркутовцев, а те просто стояли и говорили: Ух ты!
no subject
И опять эта сказка про "неизвестных" снайперов. Вы хоть в Киеве хоть раз были? Расстановку сил и георгафию представляете?
Итак, Майдан и баррикады - внизу. Собственно, Хрещатик это линия между двумя холмами. От Крещатика круто вверх идет улица Институская - собственно именно на ней и гибли люди в первую очередь. Когда вы поднимаетесь на холм, то Справа стоит гостиница Украина, а слева - Октябрьский дворец, в одном квартале дальше Нацбанк, Администрация Президента, здания Верховной Рады и Правительства с редкими вкраплениями очень крутых жилых домов. По сути это правительственный район, который был нашпигован беркутом, спецслужбами и т.д. по самое не хочу. Естественно, что были и правительственные спайперы на крышах. И вот вы хотите сказать, что какие-то неизвестные люди, не особенно и прячась пришли в расположение нескольких тысяч беркутовцев, достали снайперские винтовки и в течение почти часа стреляли и в протестующих и в самих же беркутовцев, а те просто стояли и говорили: Ух ты!